Logo

Семьесбережение вместо сиротства: как в России меняется помощь семьям в кризисе

Сейчас в нашей стране активно трансформируется система профилактики социального сиротства. Ключевую роль в этом процессе играет семьесберегающий подход, тесно связанный с проактивной методологией работы с семьями, находящимися в кризисной ситуации.

Что же представляют собой эти подходы? Семьесберегающий и проактивный подходы не просто дополняют друг друга, они формируют единую философию помощи семьям. Её основа – приоритет сохранения ребёнка в кровной семье, что является главной миссией «Детских деревень SOS» на протяжении 31 года. Проактивную методологию работы с кризисными семьями мы начали активно развивать с 2021 года.

Семьесберегающий подход – это комплексная философия, меняющая традиционное представление о социальной работе. Его суть не в том, чтобы реагировать на уже возникший кризис, а в том, чтобы предупредить распад семьи и создать условия для её укрепления. Именно поэтому наша программа называется «Профилактика социального сиротства и укрепление семьи». Миссия «Детских деревень SOS» гласит: каждый ребёнок имеет право жить и воспитываться в родной семье. Следовательно, все решения принимаются исходя из интересов сохранения ребёнка в семье.

Вместо наказаний и обвинений – помощь и поддержка

Для эффективной помощи семьям мы активно используем межведомственное взаимодействие, объединяя усилия всех служб. Например, в Центре социальной помощи семье и детям оказывают групповую психолого-педагогическую помощь, а мы берём на себя часть индивидуальной психологической поддержки, направленной на стабилизацию психоэмоционального состояния членов семьи. А также юридическое сопровождение, потому что у нас есть соответствующие специалисты. Такой подход позволяет грамотно распределять задачи и ресурсы, чтобы оказывать семье комплексную помощь.

Мы применяем восстановительный подход, отказываясь от директивного навязывания услуг и карательно-обвинительной практики. Вместо наказания за употребление психоактивных веществ или небрежное отношение к детям, мы фокусируемся на восстановлении родительских функций и способностей. Например, к нам может прийти мама с ВИЧ-статусом. На первый взгляд, это может показаться риском, но зачастую за этим скрываются нарушенные детско-родительские или семейные взаимоотношения.

Я помню, как к нам на занятие пришли родители с разными проблемами: у Натальи был ВИЧ-статус, Сергей переживал уход жены, а у Екатерины муж употреблял наркотики. У них была одна цель – научиться быть эффективными родителями. Несмотря на существующие риски, которые могли бы привести их детей к социальному сиротству, основной запрос родителей заключался в том, как наладить отношения с ребёнком: перестать с ним ссориться, лучше его понимать. Да, у этих людей есть внутренние дефициты, но они хотят быть компетентными родителями. Таким образом, мы помогаем им развивать уже имеющиеся у них ресурсы и возможности, опираясь на их сильные стороны.

Проактивный подход – это работа на опережение. Мы активно выявляем семьи, находящиеся в группе риска, и оказываем им поддержку до того, как ситуация станет критической.
Как понять, что семья нуждается в помощи?

Когда рождается ребёнок, его навещает патронажная медсестра. Это первый человек, который может увидеть социально-бытовые условия семьи и сообщить в органы социальной защиты о том, что семье требуется помощь. Когда сигнал попадает в Центры социальной помощи семье и детям, к работе подключается «куратор случая». Его основная задача – провести оценку ситуации в семье. Потом специалист разрабатывает индивидуальный план помощи, учитывающий уникальные особенности и потребности семьи. Специалисты глубоко изучают каждую сложившуюся семейную ситуацию.

Например, мама воспитывает ребёнка одна, в раковине гора немытой посуды, у ребёнка грязная одежда, в квартире не убрано, холодильник пуст. Специалист разговаривает с мамой и выясняет, в чем она нуждается. Для этого используются разные инструменты. Это может быть разговор, наблюдение или опрос. Также есть такой метод, как «эко-карта семьи». На ней можно нарисовать, какие учреждения могут помочь семье. А также кто из близких может оказать помощь и поддержку. Например, если мама в декрете, важно узнать, какие у неё отношения с бывшим работодателем, с кем из коллег она сейчас поддерживает связь. Если мама ходила на дополнительные занятия, например, на кружок пения, возможно у неё остались друзья или приятели, которые смогут ей оказать поддержку.

Наша роль не в том, чтобы напрямую решать все проблемы семьи. Вместо этого мы фокусируемся на поиске и мобилизации наилучших внешних ресурсов для семьи, помогая ей найти оптимальные пути выхода из сложившейся ситуации. Это комплексная работа, основанная на анализе как сильных сторон, так и дефицитов каждой семьи.

«Круги помощи как объятия»: как активизировать внутренние ресурсы семьи?

Работа в межведомственном подходе направлена на активизацию внутренних ресурсов семьи. Это означает вовлечение самой семьи в процесс решения проблем, что, в свою очередь, способствует формированию способности к самостоятельному преодолению трудностей. Таким образом, помогая семье самостоятельно справляться с вызовами, мы восстанавливаем её социальное функционирование. В этом контексте семья выступает не как объект помощи, а как активный участник процесса. Мы работаем по принципу технологии управления случаем.

Мы взаимодействуем со всеми значимыми членами семьи, включая бабушек, дедушек, братьев и сестёр, тёть и дядей. Эти близкие люди могут сыграть ключевую роль в преодолении острого кризиса. Важно понимать, что внутренние ресурсы семьи не ограничиваются только близкими родственниками. Например, классный руководитель или воспитатель детского сада также могут стать частью этой системы поддержки.

Мы работаем на опережение. Небольшие усилия по выстраиванию системы поддержки вокруг семьи, которую я называю «кругами поддержки», могут предотвратить возникновение серьёзных проблем. Это как объятие, в котором так нуждается семья, когда ей трудно.

Как специалисты мы находимся в тесном взаимодействии со всем окружением ребёнка. Если наш психолог выявил определённые трудности у ребёнка, мы передаём информацию классному руководителю или воспитателю. Мы сообщаем им, на что следует обратить внимание, и даём им свои рекомендации. Например, мы можем посоветовать временно снизить учебную нагрузку, уменьшить количество проектной деятельности, если это негативно сказывается на психоэмоциональном состоянии ребёнка.

Представим ситуацию: отец ушёл из семьи, и у ребёнка развилась тревога, которая влияет на его успеваемость. В таком случае, чтобы помочь ребёнку справиться с тревогой и стабилизировать его состояние, мы можем рекомендовать педагогам делать ему меньше замечаний и больше сосредоточиться на поддержке.

Таким образом, активизация внутренних ресурсов семьи и межведомственный подход – это основа проактивного подхода, который позволяет предотвращать развитие кризисных ситуаций. Если мы не выйдем на контакт с учителем и не дадим ему рекомендации по работе с ребёнком, это может привести к серьёзным последствиям: ребёнок может перестать посещать школу или у него могут развиться невротические расстройства.

В общем, мы смотрим на все ресурсы и возможности, которые есть у семьи. Оцениваем условия жизни и основные потребности. Например, мама живёт в собственной однокомнатной квартире, приобретённой в ипотеку. Важно понять, является ли ипотека для неё реальной возможностью или потенциальным риском. Ведь мама сейчас не может работать и её финансовые возможности ограничены. И это может привести к риску попадания семьи в долговую яму. Поэтому в таких случаях мы не просто выясняем, является ли жильё арендованным или собственным. Мы задаём вопросы о том, как оплачивается ипотека и за счёт каких ресурсов. Эта информация нужна не для формального заполнения документов, а для понимания: справляется ли мама самостоятельно? Если да, то как? Возможно, ей помогают родители, оплачивая ипотеку и присматривая за ребёнком, пока она решает другие вопросы. Или поддержку оказывает старшая сестра, брат или даже коллеги.

На самом деле, здесь много аспектов, и всё зависит от того, как специалисты социальной сферы смогут собрать эту информацию. Это довольно трудоёмкий процесс.
При оценке ситуации мы опираемся на информацию, полученную от мамы, а также на сведения от патронажных медсестёр. Я всегда советую нашим специалистам обращать внимание на соседей: их характер и сложившиеся взаимоотношения. Одинокие пожилые соседки, например, могут стать ценным ресурсом для молодой матери. Увидев появление ребёнка и коляски, они могут начать проявлять интерес и задавать вопросы. Для мам, лишённых поддержки собственных родителей (которые могут жить далеко, например, в деревне), такие соседки становятся возможностью для получения помощи.

Важно выяснить, насколько мама интегрирована в социальную среду: познакомилась ли она с другими родителями на детской площадке, установила ли с ними контакт. Если нет, стоит поинтересоваться причинами, возможно, у неё есть трудности и ей требуется помощь психолога.

Как психологи помогают предотвратить кризис?

Психолог может предложить маме вести дневник наблюдений за своим поведением и реакциями ребёнка в течение трёх дней. Например, выяснилось, что когда мама собирает ребёнка в детский сад, он начинает капризничать. Как следствие, мама тоже начинает ругаться, и этот конфликт длится около получаса, пока они идут в сад. В итоге ребёнок заходит в группу в истеричном состоянии, что вызывает нарекания воспитателей, обвиняющих маму в том, что она плохо следит за ребёнком.

В такой ситуации психолог может разобраться в ситуации, он узнаёт, как проходило утро, начиная с пробуждения и до момента, когда они зашли в детский сад. Важно понять, почему ребёнок так себя ведёт. Возможно, он лёг спать позже обычного и не выспался.

Также стоит проанализировать сам процесс сбора: готова ли одежда ребёнка? Приготовлена ли еда? Если мама будит ребёнка резко, заставляет быстро умыться и поесть, это может не соответствовать его индивидуальному темпу развития. Ребёнку может требоваться больше времени на пробуждение, умывание и завтрак.

В таком случае, психолог может предложить вернуться к предыдущему вечеру. Что мама делала перед сном? Какие свои обязанности она могла бы выполнить заранее?

То же самое касается и детей, которые ходят в школу. Мы стараемся подготовиться заранее, так как нам бывает сложно просыпаться рано. Вставать приходится в тёмное время суток. Например, можно подготовить одежду для ребёнка и себя на завтра в выходные дни, а не стирать её в последний момент. Также рекомендуется вставать пораньше и заранее приготовить еду. Эти простые действия, которые психологи могут помочь родителям предотвратить конфликт, позволяют избежать кризисных ситуаций, ведущих к неврозам и подобным состояниям у ребёнка. Ведь когда ребёнок нервный, в итоге и мамы сами становятся невротиками.

Поэтому важен индивидуальный план и оценка семейной ситуации. Мы анализируем ресурсы и дефициты семьи. Возможно, мама не справляется одна, но ей могут помочь подруги с детской площадки. Например, одна мама может сходить в магазин за продуктами, пока другая погуляет с колясками.

«Почините моего ребёнка»: с какими обращениями к нам приходят семьи?

Сегодня наиболее острыми проблемами, с которыми к нам обращаются, являются: трудности в воспитании детей, детско-родительские конфликты, низкие родительские компетенции и сложности в управлении трудным поведением ребёнка. А также зависимость одного из членов семьи и созависимые отношения в паре. Самые типичные обращения: «Ребёнок не ходит в школу, ругается со мной, сделайте что-нибудь» или «почините моего ребёнка». Нашей задачей в этом случае является стабилизация психоэмоционального состояния и осознанность родителей.

Люди понимают, что «что-то пошло не так», но боятся обратиться к специалистам – к психологу или психиатру. Чаще всего нас находят, когда ищут отзывы и рекомендации, а также узнают о нас от семей, которым мы помогали или от специалистов, которые услышали о нашей работе во время лекций и круглых столов. Около 20 процентов семей попадают к нам из государственных учреждений.

Мы стремимся к тому, чтобы семьи, которым мы помогаем, стали самодостаточными, то есть способными самостоятельно справляться с трудными жизненными ситуациями. Например, мама говорит: «Я позвонила сюда, я иду туда», демонстрируя активные шаги к решению проблем. Или у родителей налаживаются отношения с ребёнком. Например, вместо крика, когда ребёнок поздно пришёл домой, родители спокойно выясняют причину.

Иногда к обращаются за разовой помощью и поддержкой, но большинство семей находятся у нас на длительном сопровождении. В 2024 году мы оказали поддержку 2524 семьям. И дали возможность детям расти заботливой семье, в окружении любящих родителей.

Кризисное размещение: безопасная гавань для семей, попавших в беду

В «Детских деревнях SOS» мы убеждены: ни один ребёнок не должен быть разлучен с родителями из-за тяжёлых жизненных обстоятельств. Именно поэтому мы развиваем программу кризисного размещения семей с детьми – уникальный для России подход, который мы, вслед за Уполномоченными по правам ребёнка, называем принципом «без разлучения».

Наши дома кризисного размещения находятся на территории Детских деревень SOS в Санкт-Петербурге и Московской области, а также в Пскове и Кандалакше. В каждом из них единовременно могут найти приют до 6 семей. Средний срок проживания составляет около 3-4 месяцев, но в сложных случаях он может достигать и года.

Уникальность нашего подхода состоит в том, что мы размещаем не только мам, а всю семью. В отличие от многих государственных учреждений, мы не разлучаем близких. Мы готовы принять папу, бабушку, дедушку – всех, кто составляет основу мира ребёнка. Наша цель – стать для семьи безопасной гаванью в самый трудный момент.

Кто к нам обращается за помощью и почему?

Чаще всего это семьи, которые в одночасье потеряли крышу над головой. Причины бывают разными:

• Внезапное обстоятельство: пожар, необходимость срочной санации жилья из-за болезни ребёнка (например, тяжёлой аллергии).
• Социально-экономическая ситуация: потеря работы, невыплата зарплаты, выселение арендодателем.
• Угроза безопасности: побег от домашнего насилия.

«Семью с девятью детьми выгнали на улицу»

Недавно у нас был такой случай. У младшего ребёнка в семье началась сильнейшая аллергия, и органы опеки потребовали срочно провести дезинфекцию всей квартиры. Мама воспитывает троих детей одна. Сначала мы разместили только маму с младенцем, но вскоре поняли, что старшие дети-погодки и бабушка тоже нуждаются в поддержке. Мы воссоединили всю семью под одной крышей, чтобы они могли пережить кризис вместе.

Также у нас была такая история. Одна мама, высококвалифицированный специалист, оказалась на лестничной клетке с ребёнком с инвалидностью и вещами. Арендодатель выселил её после того, как она потеряла работу. Государственные учреждения не могли помочь из-за отсутствия регистрации. Она обратилась к нам и за три месяца безопасного проживания, смогла восстановить силы, найти работу в другом городе и начать жизнь заново.

Также помню, как во время пандемии к нам обратился мужчина – глава большой семьи. Он, прораб по професии, остался без работы, во время пандемии вся стройка, как и его доходы, остановилась. Семью с девятью детьми, которая приехала из Южного федерального округа в Санкт-Петербург в поисках лучшей жизни, буквально выгнали на улицу из арендованной квартиры вместе с вещами. Наш дом кризисного размещения стал для них спасением – большая и дружная семья прожила у нас целый год, пока отец заново налаживал жизнь и восстанавливал свои профессиональные связи. Этот случай показал нам, что настоящее убежище – это то, где тебя готовы поддержать столько, сколько необходимо.

Комплексное сопровождение: не просто кров, а путь к устойчивости

Мы не предоставляем просто жильё. Каждая семья получает полный комплекс услуг:

• Помощь психолога: для работы с травмой, последствиями насилия, выхода из состояния стресса.
• Юридическая поддержка: помощь в оформлении документов, пособий, решении жилищных вопросов.
• Работа специалиста по социальной работе: решение бытовых, экономических и досуговых вопросов.

С первого дня заселения мы вместе с семьёй составляем индивидуальный план выхода из кризисной ситуации и начинаем над ним работать. Мы постоянно задаём себе и семье вопросы: «Что уже сделано?», «Что не получилось и почему?» Эта регулярная рефлексия не даёт семье «застрять» в так называемой «зоне комфорта».
Уже через полгода проживающие люди привыкают к безопасности, и выход из этого состояния становится для них новой сложной задачей. Наша задача – постоянно мотивировать их на изменения, подготавливая к самостоятельной жизни.

Прежде чем принять семью, мы проводим глубокое собеседование. Нас не интересует формальная оценка. Мы хотим понять:

• Насколько семья осознаёт глубину своих проблем?
• Видят ли они своё будущее и готовы ли к активным действиям?
• Насколько их планы реалистичны?

Наш многолетний опыт позволяет отличить рабочий план от фантазий и помочь семье сфокусироваться на достижимых целях.

Жизнь в доме кризисного размещения: безопасность и ответственность

В наших домах нет поваров или дежурных, которые круглосуточно следят за детьми. Мы создаём условия, максимально приближенные к обычной жизни: родители сами готовят, водят детей в сады и школы, учатся планировать бюджет. Это осознанный шаг: мы помогаем семьям сохранить и восстановить навыки самостоятельной жизни в безопасной среде.
При этом сообщество жильцов становится ещё одним «кругом поддержки»: мамы могут по очереди присматривать за детьми, договариваться друг с другом, помогать – и таким образом снова учатся доверять и просить о помощи.

Даже после выезда из кризисного дома семьи не остаются одни. Наши специалисты продолжают находиться с ними на связи, чтобы убедиться, что новая устойчивость сохраняется, и предотвратить возвращение в кризисную ситуацию, особенно в случаях с насилием или зависимостями.

Наша миссия – не просто дать временный кров, а помочь семье залечить раны, восстановить силы и заново построить своё безопасное и счастливое будущее.

«Чтобы помочь ребёнку, нужно работать не только с семьёй, но и с его окружением»

Чтобы помочь ребёнку, часто нужно работать не только с его семьёй, но и с его окружением. 80% времени дети проводят в школе или детском саду. Поэтому наша задача – выходить туда, чтобы создавать для детей поддерживающую среду.

Всё начиналось с индивидуальной работы. Мы приходили к учителям и школьным психологам, представлялись, рассказывали о результатах диагностики состояния ребёнка и давали рекомендации: снизить нагрузку, по-другому выстроить общение.

Но скоро мы столкнулись с проблемами, о которых тогда не говорили открыто, – например, с травлей. Мы начали не просто консультировать, а обучать педагогов: разрабатывали для них методические материалы, проводили тренинги.

Мы все слышим о супервизиях для психологов, но о педагогах, которые находятся на передовой, часто забывают. А поддерживать их необходимо.

Сегодня «ресурсная превенция» (prevention – предотвращение) в образовательных учреждениях – это приоритет нашей работы. В каждом регионе к нам выстраиваются очереди из школ и колледжей, желающих с нами сотрудничать.

Травля – не приговор: как мы работаем с классом

Наша работа по профилактике травли – всегда комплексная и долгосрочная. Мы работаем одновременно с учителями, родителями и детьми. В первую очередь, мы помогаем детям понять, что в их классе происходит травля, и идентифицировать агрессивное поведение. Затем учим класс останавливать травлю и брать на себя ответственность. А после этого формируем новые, здоровые правила взаимодействия в коллективе.

Если это настоящая травля, на эту работу нужно много времени – как минимум два года. Бросить класс после этапа осознания – недопустимо. Мы должны довести дело до конца, чтобы дети научились выстраивать отношения по-новому.

Для учителей мы проводим обязательный шестичасовой тренинг, где учим их отличать травлю от конфликта, создавать в классе безопасную среду и выстраивать диалог с родителями. А также проводим индивидуальные консультации и поддерживающие встречи.

Если проблема ребёнка корнями уходит в семью, мы предлагаем родителям индивидуальное сопровождение. Иногда достаточно одной консультации и рекомендации, чтобы ситуация начала меняться. Но порой нужна и длительная работа.

Помощь по запросу: от малых городов до бизнеса

Мы работаем не только с учебными учреждениями, но и с целыми сообществами, причём даже в самых отдалённых уголках страны. Чтобы помощь была по-настоящему доступной, мы активно развиваем программу ресурсной превенции в малых городах и посёлках.

Именно для этого были созданы мобильные бригады. Это «скорая психологическая и социальная помощь» на колёсах. Мы выезжаем в посёлки и малые города и проводим для семей и местных специалистов групповые занятия, мастер-классы, игротеки и индивидуальные консультации. В команду мобильных бригад входят: наши психологи, специалисты по социальной работе и юристы.

А иногда сама жизнь подсказывает новые направления работы. После пандемии к нам поступил необычный запрос, который подтвердил: поддержка нужна не только в учебных учреждениях и в отдалённых районах, но также и на рабочих местах. Например, представим ситуацию, что к нам обратился бизнесмен, который рассказал о сложностях, с которыми столкнулись десять молодых мам, вернувшиеся из декрета. Вместо ожидаемой продуктивности компания видит растерянность и стресс у сотрудниц. И мы можем предложить такое решение: провести цикл поддерживающих психологических встреч на рабочем месте, чтобы мамы смогли принять свой новый статус «работающая мама», снизить тревожность и страх подвести коллег и научиться планировать время и распределять домашние обязанности.

Для бизнеса – это рост производительности. Для нас – устойчивые мамы, у которых меньше рисков оказаться в кризисной ситуации.

Как семьи, преодолевшие кризис, становятся опорой для других

Мы столкнулись с тем, что когда семья достигает стабильности и все её острые проблемы решены, расставаться бывает непросто. Люди настолько привыкают к поддержке наших специалистов, к этой «зоне комфорта» и безопасности, что начинают подсознательно «искать» новые проблемы, лишь бы оставаться с нами на связи.

Мы столкнулись с вопросом: как мягко и экологично завершить сопровождение, но при этом не терять контакт и продолжать поддерживать в семье уверенность в своих силах?
Решение пришло из опыта наших коллег – модель «контактных семей».

Идея заключается в том, чтобы семья, преодолевшая кризисную ситуацию, не просто от нас уходила, а становилась нашим волонтёром и помощником для тех, кто только начинает этот путь. Мы стали предлагать мамам и папам: «Давайте не будем прощаться. Станьте нашей «контактной семьёй» – поделитесь своим опытом с теми, кто сейчас находится в такой же ситуации, в которой когда-то были вы».

Профессия и забота: как мамы помогают друг другу

Мы вместе изучаем, какими именно знаниями, навыками или просто душевной теплотой семья готова делиться. Вклад каждого уникален. Одна из наших первых «контактных» мам, пережившая тяжёлый развод, была художником-оформителем. Её вкладом стало создание уюта: она расписала стену в нашем офисе, изобразила яркую планету с домиками, которая долгие годы дарила надежду другим семьям. Она также готова была проводить мастер-классы по рисованию.

Другая мама, специалист по недвижимости, в рамках открытого лектория проводила для других родителей консультации по ипотеке, рассказывая обо всех подводных камнях.

А кто-то, кто сам прошёл трудности с устройством ребёнка в детский сад, мог просто позвонить другой маме и поддержать её: «Я была на твоём месте, давай я расскажу, как всё сделать».

Особенно это ценно в большом городе. Представьте маму с тремя маленькими детьми из отдалённого района, которая боится ехать в музей: метро, переходы, коляска. Мы связываем её с «контактной семьёй», которая этот маршрут уже освоила. Они вместе проходят весь путь: от «что взять с собой» до встречи у станции. Этот простой акт поддержки избавляет от страха и открывает новые возможности для досуга.

Мы всегда подчёркиваем: «Вы – эксперты по преодолению собственного кризиса. Ваш личный опыт для кого-то ценнее любой профессиональной лекции». При этом мы, как специалисты, всегда остаёмся в ответственной роли кураторов, обеспечивая правила и границы, чтобы волонтёрская помощь была безопасной для всех.

Для семьи, пережившей кризис, стать «контактной» – это высшая точка восстановления. Это переход от роли «того, кому помогают» к роли «того, кто способен помочь». Это обретение не просто стабильности, а уверенности и устойчивости, которые появляются, когда ты можешь делиться своим опытом с другими.